«Корабль поэзии» Павла Антокольского
Размышляя о времени, известный поэт, переводчик и драматург Павел Антокольский предлагал войти в него, как в открытое море. Как это сделать? Поразмышляем!
Павел Григорьевич Антокольский (18961978) коренной петербуржец, но практически вся его жизнь была связана с Москвой, где он учился в МГУ, работал в театре, печатал свои стихи и переводил французских и национальных поэтов, вёл литературные семинары для молодых талантливых поэтов.
Прошло вчера, пройдёт и завтра…
Мне представляется порой,
Что Время ― славный мой соавтор,
Что Время ― главный мой герой…
Своим соавтором и героем Антокольский назвал Время неслучайно. Он жил в бурном ХХ веке, когда случались катастрофы и перевороты, войны и трагические утраты, когда сама история непроизвольно врывалась в частную жизнь обычных людей, меняя их судьбы и заставляя рано взрослеть.
Поэт считал, что есть четвёртое измерение ― Время в его загадочной сущности, что странствия во времени перекрывают все географические расстояния. Это почти шарлатанское заявление помогает понять сущность поэтического дара Антокольского ― страсть к перевоплощению. Павел Григорьевич в своём творчестве так убедительно показывает события, которые отделяют нас от допотопных времён,что кажется, будто и вправду он был с Робеспьером и погибал с Франсуа Вийоном, был у Диоклетиана и встречался с царицей Нефертити…
Убедиться в этом нам помогут и эссе С. Артамонова, и воспоминания знаменитых поэтов, которых взрастил и выпестовал гениальный мастер.
С. Артамонов
Поэтическое море
Как выходят в открытое море, мы в открытое время войдём! сказал поэт Павел Антокольский.
Время как море это поэтическое выражение, образ, который, неожиданно сблизив очень разные вещи, позволяет увидеть вдруг многое новое. Но давайте продолжим это сравнение.
Время настоящее, будущее, прошедшее, то есть вся история жизни людей мира, вдруг оборачивается открытым морем, манит вдаль, приглашает к путешествию. И мы не станем от него отказываться. Поплыли? Да, поплыли!
Однако для плавания нужны корабли, это во-первых. Во-вторых же, не забывайте всё-таки, что море-то не море, а время. И, в-третьих, нужен лоцман! Впрочем, сейчас всё устроится. Тот, кто придумал сравнить время с морем сам поэт будет нашим кормчим. А книги его, его стихи и поэмы вот корабли, прекрасно оснащённые для нашего предприятия.
И ещё одно. На карте нашего плавания может не быть и Африки, и Азии, и даже обеих Америк. Зато мы причалим на своём пути к землям Гулливера и Прометея, доктора Фауста и принца Гамлета. Мы очутимся в средневековой Испании, где ждёт нас добрый и храбрый Дон Кихот, во Франции прошлого века, объятой революцией… Мы побываем в старой России, под Петербургом, на Чёрной речке, о роковую минуту дуэли Пушкина с Дантесом.
Корабль нашего поэта пересекает бурный и глубочайший океан человеческой мысли, людской радости, надежд и страданий. Названные здесь имена никогда не перестанут занимать и волновать наши умы. И вот человек наших дней, один из интереснейших поэтов, Павел Антокольский, размышляя о сегодняшнем, очень часто вводит своих читателей в историю. В этом одно из чудесных свойств его увлекательной поэзии.
Не стану пересказывать содержание стихотворения Мальчики. Скажу только об одной стороне этих стихов. Возможно, Павел Григорьевич видел в мальчиках этих ровесников погибшего на фронте сына, о котором написана им прекрасная поэма, а возможно, что эти мальчики вы, современные ребята. Но присмотритесь к тому, какими рисует их поэт!
Прежде всего он их наделяет этим редким умением войти в открытое время. И для того рядом с ними ставит самого себя, тоже мальчика, но только конца прошлого века. А вы, сегодняшние читатели этих стихов, смотрите же! Вдумайтесь! Одно стихотворение забрало в круговорот своих мыслей более чем три четверти столетия и несколько поколений мальчиков. А как богат событиями этот кусок времени и какими событиями!
Время. Мысли. Люди. Вот что может творить поэзия, когда её мастер не только знает открытое море времени, но и легко, как опытный лоцман, ориентируется в нём и твердо правит свой корабль.
Корабль поэзии Павла Антокольского красив и строен. В трюмах его много добра, и лишь немногое мы здесь показываем вам. Не упустите случая выйти в это прекрасное море времени, стихов, мыслей. Оно ведь открыто для всех.
Счастливого плавания и попутного ветра!
Евгений Винокуров
Павел Григорьевич Антокольский был человеком огромной культуры, огромного ощущения истории, мне еще в юности была очень дорога часть его творчества, связанная с романтикой исторических событий, с французской революцией, нравился Санкюлот и многие другие стихи на темы русской и мировой истории.
Но мне нравилась и его лирика пронзительная, острая горькая, я бы сказал, реалистическая лирика, потому что он чуждался псевдопоэтизма, он достигал ощущения настоящей высокой поэзии, не прибегая к дешевым способам поэтизации. Он шел трудным путем и умел из прозы высекать огонь настоящей поэзии. Не всем моим современникам сразу он был понятен и доступен, кое-кому он казался немножко перегруженным эрудицией, книгой, но они не видели, что даже стихи, обращенные к историческим и литературным персонажам могут быть наполнены живой кровью, как это было у Антокольского.
* Евгений Михайлович Винокуров (19251993) русский советский поэт и педагог.
Вениамин Каверин
О Павле Григорьевиче Антокольском мне трудно рассказывать, потому что между нами были даже не просто дружеские, а, я бы сказал, братские отношения Мне нравилось в Антокольском всё. Он был артистичен Я бы так сказал: театр был для него оружием поэзии, а поэзия была оружием театра Антокольского нельзя было не любить. Его все любили. В нем была открытость, прямота. Он не умел ни хитрить, ни лицемерить, он был верным другом.
Эта открытость, эта доступность была очень важна для молодых поэтов, которые приходили к нему со своими стихами Это было отцовское отношение к поэзии, иначе нельзя определить это отношение. И недаром из его учеников многие заняли свое место в советской поэзии.
Я могу назвать Межирова, Беллу Ахмадулину, но я думаю, что если бы в любом поэтическом собрании спросили Кто из вас, друзья мои, ученик Антокольского? поднялось бы множество рук, потому что многие обязаны Павлу Григорьевичу появлением новых, украсивших нашу поэзию произведений. Редко можно встретить человека, который так бескорыстно думал бы о литературе, как Антокольский.
* Вениамин Александрович Каверин (19021989) русский советский писатель, драматург и сценарист (настоящая фамилия Зильбер).
Белла Ахмадулина
Антокольский личностью своей, прелестью своего нрава подтверждает то, что нам всем известно: поэт, несомненно, добр, поэт тот человек, от которого каждый имеет выгоду, радость учиться, внимать ему.
Но все это само собой разумеется. И, может быть, нужно отвлечься от несравненных достоинств Павла Григорьевича просто житейских и подумать о том, как много он значил для всех пишущих и читающих людей.
Павел Григорьевич приходился современником Блоку. Цветаева называла его Павлик. Павел Григорьевич пестовал многих своих прямых и косвенных учеников. Каждое имя, которое существует в советской поэзии, так или иначе соотносится с Антокольским. Поэты военного поколения были его учениками или по Литературному институту, или по тем его книгам, которые они читали. Те люди, которые пришли в поэзию после них, тоже обязаны Павлу Григорьевичу началом своей литературной грамоты. Здесь я могу сослаться на моих коллег и ровесников, на себя.
Я знаю, как много сделал Павел Григорьевич для того, чтобы русские читатели могли принять к своему сведению стихи наших соотечественников, которые пишут на других языках.
Но как и всякий значительный человек, который работает в искусстве, Антокольский не может быть исчерпан лишь нашей страной. Вот книжка Медная лира с подзаголовком Французская поэзия XIXXX веков в переводах П. Антокольского. Можно вообразить, сколько труда, ума и сердца нужно было потратить на то, чтобы осознать поэзию Франции двух последних веков.
Я увидела его в первый раз много лет назад, он стремился на помощь своему молодому коллеге. И всякий раз, когда мне доводилось с ним встречаться, я всегда видела в нем все тот же порыв души и ума, этот полет навстречу кому-то другому, эту совершенную нескаредность сердца расточительность знаний, любви, таланта на пользу другим людям.
* Белла (Изабелла) Ахатовна Ахмадулина (19372010) русская поэтесса, писательница, переводчица.
Евгений Симонов
Его дверь всегда была раскрыта настежь. Мне даже не представляется такой случай, чтобы дверь Павла Григорьевича была заперта. Он находился в том состоянии высочайшей любви к людям, высочайшей любви к стране и такой творческой самоотдачи, что мне просто иногда казалось, что я не понимаю, каким образом человеческая природа может выдержать такое напряжение. И вот эту страстность, вот эту неистовость он переносил в свое творчество. Он был замечательным советским поэтом.
Вахтангов был связан с Павлом Григорьевичем Антокольским, и влияние Вахтангова на Антокольского было очень велико. Он был театральный поэт во всех своих проявлениях. Казалось, что он писал для того, чтобы его исполнять под открытым небом, казалось, что актеры должны выходить и читать его, вовлекая в стихию его поэзии зрителей. Он был театрален до чудотворства, не все поэты могут написать драматическое произведение, но он наследовал в этом Пушкину, он наследовал Грибоедову.
Мало кто знает, что Антокольский сыграл огромную роль в становлении, рождении, развитии Вахтанговского театра. Мой отец Рубен Симонов, который руководил этим театром в течение 30 лет, отвечая на мой вопрос, кто из режиссеров ему более всего помог в жизни, без запинки отвечал: Павел Григорьевич Антокольский и объяснял, что Антокольский как режиссер обладал совершенно исключительным качеством. Рубен Симонов, Мансурова, Щукин, Алексеева, Орочко старая плеяда вахтанговцев понимали Антокольского с полуслова. Наверное, нельзя сказать, что Павел Григорьевич работал по системе Станиславского, он работал по поэтической системе, в результате достигая тех же самых результатов, подводя актера к созданию человеческого характера.
Я должен сказать, что идея постановки спектакля, родившего театр Вахтангова, принадлежит Павлу Григорьевичу Антокольскому, и Вахтангов был благодарен Антокольскому за этот замысел. Так что саму идею основополагающего программного спектакля театра Принцесса Турандот принес Павел Григорьевич.
Каждый человек, знавший Антокольского, носил и носит в себе частицу его страсти, его нежности, его любви к стране, к людям, его любви к искусству. Он не мог не воспламенять людей, с которыми он встречался. И сегодня книги его служат замечательным источником света и радости.
* Евгений Рубенович Симонов(19251994) советский российский театральный режиссёр, театральный педагог.
Павел Антокольский
Жара
Был жаркий день, как первый день творенья.
В осколках жидких солнечных зеркал,
Куда ни глянь, по водяной арене
Пузырился нарзан и зной сверкал.
Нагое солнце, как дикарь оскалясь,
Ныряло и в воде пьянело вдрызг.
Лиловые дельфины кувыркались
В пороховом шипенье жгучих брызг.
И в этом газированном сиянье,
Какую-то тетрадку теребя,
Ещё всему чужой, как марсианин,
Я был до ужаса влюблён в тебя.
Тогда мне не хватило бы вселенной,
Пяти материков и всех морей,
Чтоб выразить бесстрашно и смиренно
Свою любовь к единственной моей.
Сад
Что творится в осеннюю ночь,
Как слабеют растенья сухие,
Как, не в силах друг дружке помочь,
Отдаются на милость стихии!
Как в предсмертном ознобе, в бреду
Кверху тянутся пальцами веток,
И свою понимают беду,
И взахлёб её пьют напоследок!
Но редеет ненастная мгла.
Обозначились контуры жизни
Там, где изморозь к утру легла,
Где свершились цветочные тризны.
А вселенная строит свой дом,
И лелеет живых, и взрослеет,
И хмелеет в тумане седом,
И в былом ничего не жалеет!
20 сентября 1958, Пахра
Зима
Зима без маски и без грима
Белым-бела, слаба, не слажена,
Но и таящаяся зрима,
Но и молчащая услышана.
Она сама полна предчувствий,
Уместных разве только в юности,
Сама нуждается в искусстве,
В его тревожной, дикой странности.
Всё дело в нём! Всё окруженье
Кистей, и струн, и ритма требует.
Всё бередит воображенье,
Торопит, бродит, бредит, пробует…
А мы, теснящиеся тут же,
Оцениваем дело заново,
Канун зимы, преддверье стужи,
Разгар художества сезонного.
18 ноября 1968
Одна звезда в полночном небе…
Одна звезда в полночном небе,
Одна звезда горит.
Какой мне выпал странный жребий,
Звезда не говорит.
То звон мечей, то лепетанье
Поющих где-то струн.
Ночь зачарована, и в тайне
Хранит её колдун.
Ночь зачарованная дремлет,
Загадками полна.
Но этой смутной песне внемлет
На всей земле одна.
1976
Литература
1. Антокольский П. /Советская поэзия. В 2-х томах. Библиотека всемирной литературы. М.: Художественная литература, 1977.
2. Артамонов С. Поэтическое море / Пионер. 1967. №3.
3. Воспоминания о Павле Антокольском. М.: Советский писатель, 1987.
4. Официальный сайт П.Г. Антокольского http://www.antokolsky.com/index.php/ru/